«Петр Петрович Глебов был без сомнения КАЗАК! Когда я его увидел перед собой, я невольно вытянулся по стойке смирно — передо мной стоял атаман, стройный, строгий, и в то же время родной, как будто мой дед. От него исходило благоуханье моего народа!»
Атаман КНОД Евгений Анатольевич Калита
Казалось бы, все давным — давно известно о любимейшем во всем мире актере (сыгравшем роль Григория Мелихова в фильме «Тихий Дон» 1957 г.), Петре Петровиче Глебове, а оказалось ведь – нет. И здесь имеются белые пятна истории – мало известные, или же – вовсе не известные факты, как из жизни нашего героя, так и из истории рода Глебовых.
Наверное, настало время приоткрыть нам завесу этой тайны…
Принято считать, что Глебовы – старинный дворянский род, связанный генеалогией с такими же древними и известными родами: Раевскими, Унковскими, Михалковыми, Трубецкими…
Драгоценные перлы находим в мемуарах Сергея Петровича Раевского (один из потомков героя войны 1812 года — генерала, русского полководца Николая Николаевича Раевского). Нельзя не упомянуть и об удивительной и трагичной судьбе Сергея Петровича. Был женат на княжне Елене Урусовой, арестованной после убийства Кирова, вслед за ней арестовали и его самого. Несколько лет провел в ГУЛАГе, побывал и воркутинских лагерях…
Сергей Петрович Раевский: «… Между Михалковыми и Глебовыми не было никакого родства, но существовало невидимое тяготение друг к другу, окончившееся тем, что две сестры Михалковы, Мария и Ольга, вышли замуж за двух братьев Глебовых, Петра и Владимира, а Владимир Михалков женился на двоюродной сестре братьев Глебовых.
Таким образом установились прочные родственные связи между двумя семьями — Михалковыми и Глебовыми, к которым примыкает семья Унковских, а следовательно, и нами семья Раевских…
Петр Владимирович Глебов был вторым мужем Марии Михалковой. Первым браком она была за его двоюродным братом — Владимиром Кристи. Брак этот окончился разводом.
Не многие знали истину (а если знали, то обязательно искажали ее) о трагических переживаниях моей доброй, исковой двоюродной сестры Марицы.
Когда Мария Александровна начала выезжать в свет, восхищая всех своей красотой и добрым, ласковым обращением, то в обществе говорили: «Марица у нас одна. Не может быть на свете другой Марицы». Женихи кружились вокруг нее, не зная, кого она выберет. Гвардейский офицер Владимир Кристи — сын московского губернатора Григория Ивановича Кристи и его жены Марии Николаевны, рожденной Трубецкой, — сделал предложение Марице Михалковой. На семейном совете Унковских предложение одобрили, и Мария Александровна вышла замуж. Казалось бы, все хорошо, рождается первый сын Владимир (1903 г.), потом Сергей (1905 г.) и Григорий (1908 г.). Все красивые, особенно Сергей. Марица гордится своими сыновьями. Однако родные очень скоро замечают, что прочной связи между супругами нет. Влюбленному мужу все время кажется, что жена может ему изменить, и в нем загорается неистовая ревность…
В семье чувствовалось напряжение, окончившееся в конце концов катастрофой.
Князь Петр Николаевич Трубецкой, старший брат Марии Николаевны Кристи — матери ревнивого мужа Марицы, был весьма уважаемый в Москве человек. Одно время он был московским предводителем дворянства. В его доме на Пресне собиралось лучшее московское общество, в том числе интеллигенция. Все родственники и знакомые обожали Петра Николаевича. Слывя добродушным, гостеприимным хозяином, он любил одаривать комплиментами молодых красивых девушек. Одно время он высказывал свое восхищение моей матерью, когда она была еще не замужем. Мне рассказывала моя мать, что однажды она со своей сестрой была приглашена на бал к Трубецким, и княгиня Александра Владимировна — жена Петра Николаевича, встретив их, обратилась к моей матери с такими словами: «Это в вас влюблен мой муж?» Мама смутилась и ответила: «Я не знаю». Сам хозяин вошел в это время и, обращаясь к жене, весело произнес: «В нее, в нее, неужели ты не поймешь?»
Все эти любезности пожилого князя воспринимались его женой и всеми близкими как шутка и никогда не могли служить причиной к обвинению Петра Николаевича в легкомыслии и волокитстве.
Однако находились люди, почему-то недоброжелательные к князю Трубецкому, стремящиеся из искры раздуть пламя. Так получилось с Марией Александровной Кристи, которая, в числе многих его родственников и родственниц, пользовалась большой симпатией дяди своего мужа. Случалось, что князь иногда приглашал ее с детьми покататься в автомобиле. В дни ее именин он не забывал прислать ей букет роз или оказать какое-либо внимание. Все это не выходило за рамки обычных родственных отношений.
В 1911 г. весь клан семьи старого князя Николая Петровича Трубецкого, куда, кроме семьи Петра Николаевича, входили также семьи Кристи, Глебовых и всех детей Николая Петровича от его второго брака, отправился в отдельном вагоне на юг.
Во время длительной остановки на какой-то станции (возможно, вагон Трубецких был отцеплен) Петр Николаевич Трубецкой сидел в своем купе за чашкой чая, весело беседуя с пришедшей к нему племянницей — Марицей Кристи. В это же время муж ее, не найдя жены у себя в купе, вышел на улицу ее искать. Ему показалось, что она с кем-то ушла гулять, причем он предполагал, что пошла она с его двоюродным братом Петром Владимировичем Глебовым. Кристи встретил П.В.Глебова и стал спрашивать, где его жена, намекая ему при этом о постоянной излишней любезности к ней. На это Глебов ответил ему с усмешкой: «У тебя какая-то болезнь. Тебе кажется, что все влюблены в твою жену. Ты еще присовокупи сюда дядю, он ведь тоже обожает Марицу».
Какая-то сумасшедшая мысль вдруг возникла у Владимира Кристи. Он побежал в вагон. Войдя, он услышал веселый смех своей жены, раздававшийся из купе Петра Николаевича. Владимир вытащил револьвер и направился к купе своего дяди. Петр Николаевич, улыбаясь, слушал то, что ему рассказывала племянница, потом с удивлением посмотрел на входящего к нему Владимира, а тот, не раздумывая, два раза выстрелил в него в упор. Князь был убит наповал… Кристи судили, признали невменяемым в момент совершения преступления, и суд присяжных оправдал его. Из гвардии он был исключен. Мария Александровна получила официальный развод, а через полтора года Петр Владимирович Глебов сделал ей предложение. Вскоре родились Федя (1914 г.) и Петя (1916 г.) Глебовы.
После того как в 1924 г. я переехал в Москву, мы часто встречались. Я был в дружбе с тремя ее сыновьями Кристи: Лекой (Владимиром), Сергеем и Гришей. Последние ее два сына, Федя и Петя Глебовы, были значительно моложе меня и поэтому по возрасту не подходили к нашей компании. Жизнь семьи была трудной. Средства на жизнь добывались случайными заработками Марицы и ее старших сыновей, а также продажей оставшихся драгоценностей. Однако энергия и деловитость Марии Александровны помогали ей справляться с тяжелыми моментами ее жизни. Старшие сыновья встали на ноги и во многом преуспели. Младший из детей Кристи — Григорий Владимирович, окончивший Московский строительный техникум, успешно работал на стройках первой пятилетки, а перед войной стал ведущим режиссером Оперного театра имени К.С.Станиславского. Сама Мария Александровна была в хороших отношениях со Станиславским. Он ценил ее ум, темперамент и энергию. Ее сыновья Глебовы, ставши взрослыми, тоже служили искусству: Федор был прекрасным художником-пейзажистом, а Петр известен как актер кино».
Я помню и люблю Глебова с детства, именно как актера. «Тихий Дон» – это больше чем фильм! Родилось, но правильнее сказать — возродилось, то ВЕЛИКОЕ,
народное, что не может умереть, то, что невозможно уничтожить…
Казаки – сила, способная возродиться из пепла. Эта незыблемая, непреложная истина, доказанная историей, которую по крупицам воссоздали на Дону в начале 60-х.г., соборно. Не только съемочная группа, но и жители нескольких станиц: казаки, казачки, казачата. Каждый внес свою лепту. Были посеяны зерна…
Выросшая вне станицы казачка, так же как и Петр Глебов, долгое время не знала о том, что и казачья кровь бурлит в моих жилах. Почему так? Вероятно, объяснения тут излишни. Непрекращающиеся репрессии во все времена (тайные или явные), сделали свое дело.
Лучик надежды засиял — Возрождение Казачества, многие из нас вспомнили или узнали о своем роде, попытались вернуться или вернулись к корням… Однако, не все так просто. В результате горьких ошибок и до времени проигранных битв — казаки испытали мягко сказать – разочарование… Петр Глебов уже тогда, своей чуткой, чистой душой и разумом прозревал будущее, видел происходящие процессы, не молчал.
И вот наши пути с Петром Петровичем пересеклись…
Теплым осенним утром 2014 года, в сопровождении двух атаманов, мы прибыли на Ваганьковское кладбище. Нас пригласили казаки. Но, мы сперва не понимали зачем мы там оказались. Затевалось показушное мероприятие, по факту объявленное как панихида, но по сути… Все это было похоже на тусовку с участием известных актеров, певцов, журналистов, различных неформалов и людей, облаченных в казачью справу.
Невидимая сила не дала нам примкнуть, к этой компании.
Атаман Евгений повел нас в противоположную сторону кладбища. Туда, где погребены тела поистине достойнейших наших современников.
Примечательно, два великих Казака соединились на одном небольшом участке земли: Игорь Тальков и Петр Глебов! Евгений рассказал, о своем знакомстве с Петром Петровичем. Встречались не единожды, впервые — в конце 90-х, в Ростове. В то время Евгений являлся начальником службы безопасности Войска Донского.
— Господин атаман, а как Вы познакомились с Петром Петровичем Глебовым? Какое актер произвел на Вас впечатление?
Атаман Евгений Калита: «Петр Петрович приезжал на Казачий Круг, а было это примерно в 1996 году. (Козицын как раз избирался в законодательное собрание по Волгодонскому округу). Поскольку, я на тот момент был начальником службы безопасности Войска Донского, естественно мне приходилось отвечать за безопасность гостей приезжающих на Дон. А таких уважаемых как Глебов я лично возил в своей машине по Новочеркасску и в аэропорт, встречал, провожал… Около сорока лет мне было.
Получив приказ встретить Петра Глебова в Ростовском аэропорту я конечно волновался, ведь я ехал встречать легенду, и он приехал не один. С Петром Петровичем прибыли не менее знаменитые личности: актриса Элина Быстрицкая, Лариса Лужина… Увы, всех имен не припомню…
Когда я увидел перед собой Петра Глебова, я невольно вытянулся по стойке смирно! Передо мной стоял атаман – стройный, строгий, и в то же время – родной, как будто мой дед. От него исходило благоуханье моего народа!»
— А что известно о казачьих корнях Петра Глебова?
Атаман Евгений Калита: « Я могу твёрдо и однозначно заверить, в той жизни которую он провёл рядом с нами,с казаками, на кругах в Новочеркасске, он был без сомнения КАЗАК! О себе ничего не рассказывал, все больше наблюдал…
Петр Глебов был Казак, на имени которого многие в своё время двигали свои меркантильные интересы. Козицын — не исключение и Глебов это хорошо понимал, отчетливо видел, что под лозунгом «возрождения казачества» происходят обратные действия, разрушительные, губительные для Казачьего народа. Петру Петровичу это было противно, и он не скрывал своего настроения, говорил: «Эх, ребятки, вашу бы энергию, да в нужном русле направить!»
Мы знали что мы — Казаки и все! Глебов был избран старейшиной Войска Донского, и мы его воспринимали как старейшину, с глубоким уважением к нему относились“.
Зачем Господь привел нас именно сюда, к месту, где покоится тот, кто заставляет задуматься, вспомнить?
Прочуствовать до глубины души то, что касается нас. Напомнить нам о нашей ответственности.
Прошлое открывает нам будущее.
«Жизнь не проста и не легка.
За спицею мелькает спица.
Уйти б на юг, и в казака
По-настоящему влюбиться.
Довольно ждать, довольно лгать,
Играть самой с собою в прятки.
Нет, не уйти, а убежать,
Без сожалений и оглядки,
Туда, где весело живут,
Туда, где вольные станицы
И где не вяжут и не ткут
Своих нарядов молодицы;
Где все умеют пить и петь,
Где муж с женой пирует вместе,
Но туго скрученная плеть
Висит на самом видном месте.
Ах Дон, Кубань — Тмутаракань!
А я в снегах здесь погибаю.
Вот Лермонтов воспел Тамань.
А я читаю и мечтаю.
И никуда не убегу…
Твердя стихи о Диком поле.
Что знаю я и что могу,
Живя с рождения в неволе.
И мой недолгий век пройдет
В напрасном ожиданье чуда,
Московский снег, московский лед
Меня не выпустят отсюда.»
Произведение казачьего поэта Николая Туроверова как нельзя лучше отображало один из самых ответственных эпизодов жизни Ольги Петровны Глебовой. Ей двадцать, она студентка. Очень красивая, аристократичная… Невероятно артистичная и яркая личность. Многие пророчили ей карьеру актрисы. Она легко могла пойти по стопам своего отца Народного артиста Советского Союза Петра Петровича Глебова. Однако, среди прочих талантов у Оли грандиозный талант к воспитанию детей. Именно этим решила служить своему Отечеству. Очень скоро она станет педагогом, преподавателем английского языка.
Время летних каникул девушка решила посвятить своей давней мечте… На Дон она возвращалась много раз, но каждый раз лишь во сне. И вот, наконец, спустя пятнадцать лет, она снова на хуторе Диченском в Каменском районе Ростовской области.
Один из старейших и знаменитых хуторов Дона (основан 22 сентября 1671 года потомками Алексея Дичина, одного из первых поселенцев Каменского городка), во все времена славен своими казаками. Атаман Всевеликого Войска Донского П. Н. Краснов, считал 10-й казачий (Гундоровский) полк, в составе которого воевали многие жители хутора — наилучшим полком всего Белого движения.
Большую известность хутору принесли съёмки киноверсий романа Шолохова «Тихий Дон» в 1930 и 1957 годах. Сам хутор Диченский сыграл роль хутора «Татарского».
В душе у Оли теплится тайная надежда… Всем сердцем желает встретить не принца, нет, а похожего на своего отца и на Григория Мелихова казака.
Из воспоминаний Ольги Петровны Глебовой: «Собираясь в поездку, мечтала встретить настоящего казака, уже предвкушала, как впечатлюсь и обольщусь. Оказалось: совершенно некем. В погоне за модой молодые хуторяне перекрасили волосы в жуткие — белесые, соломенные и рыжие — цвета, носили рубашки-ковбойки, завязанные узлом на пузе, и уродского вида расклешенные штаны с разноцветными лампочками по низу. Такое вот меня ждало разочарование…»
Олюшке было четыре с половиной года, когда в жизни ее папы и всей семьи Глебовых произошло великое и судьбоносное событие, повлиявшее на будущее не только связанных кровными узами людей, но и навсегда породнившее чужих… По — казачьи!
Началось все с того, что сорокалетнего актера Петра Глебова, неожиданно для него самого, утвердили на главную роль в фильме «Тихий Дон» (этот день он назовет своим вторым Днем Рождения). Режиссер чуть было не отчаялся — все сроки вышли, а среди претендентов на главную роль казака он не видел, но тут в массовке заметил Глебова.
Неимоверными усердиями талантливого кинорежиссера Сергея Герасимова, оператора Владимира Рапопорта, съемочной группы, а так же казаков, казачек нескольких хуторов и станиц произведение по роману Шолохова, ляжет на киноленту. Вскоре фильм облетит весь мир, прославляя русских, прославляя казаков, завоевывая всевозможные награды и премии, а самое главное — сердца зрителей.
На Ольгу нахлынули яркие воспоминания, как будто совсем недавно все было…
Она вспомнила как по прибытию на вокзал, вдруг пропала Лена — ее новорожденная сестра. Поезд стоял пять минут, и за это время надо было успеть выгрузить вещи (весь нехитрый скарб Глебовых занимал 23 посадочных места). Слава Богу, успели. Поезд тронулся. Осмотрелись вокруг: а Ленки нет, оказалось ее Людмила Ивановна Хитяева взяла, не предупредив маму Марину Алексеевну…
Нужно отметить удивительное рождение этого ребенка. Елена родилась 28 июля 1956 года, именно в этот день Петра Петровича утвердили на роль. Младшую дочь так и прозвали — Аленка-Тиходонка… Спустя много лет, именно ей, удалось обнаружить казачьи корни в могучем генеологическом древе дворянского рода Глебовых…
Граф (04.04.1799) Фёдор Петрович Денисов (1738, станица Пятиизбянская — 1 марта 1803, станица Пятиизбянская) — донской казак, дослужившийся до чина генерала от кавалерии, кавалер ордена св. Георгия 2, 3 и 4-й степеней. В турецких войнах получил от неприятеля прозвище «Денис-паша». Передал свой титул и фамилию внуку В. В. Орлову.
Василий Петрович Орлов (1745—1801) — генерал от кавалерии, войсковой атаман Донского казачьего войска, герой Измаильского штурма, предводитель Индийского похода Павла I.
Граф Василий Васильевич Орлов-Денисов (8 сентября 1775 — 24 января 1843) — командир лейб-казаков во время Наполеоновских войн, генерал-адъютант, генерал от кавалерии (с 1826). Родоначальник графского рода Орловых-Денисовых.
Всплыл в памяти один пикантный случай, несколько затянувший съемки любимого фильма. Аленка уже понемногу училась ходить, а все найденное, заинтересовавшее ее, непременно, пробовала на вкус. Однажды она добралась до подоконника. А там, в спичечном коробке папа хранил кусочек гумуса (из которого, гример каждое утро воссоздавал мелеховский нос с горбинкой). Вечером, после съемки Петр Петрович, с помощью нитки скатывал накладной нос в шарик. Вот такую важную деталь — пластилиновый шарик – нос Аленка и слопала. Время ушло на ожидание доставки нового гумуса.
Северский Донец, словно заигрывая, подмигивал девушке сверкающими лучиками солнца, которые отражались в воде. Донец в фильме сыграл роль Дона.
Вот тут, на берегу, Оля изображала Аксинью. На тот момент игра в «Тихий Дон» была самой популярной среди детей. Некоторые сцены по разным причинам снимались очень долго (тут учитывались и погодные условия, на проведение съемки влияло даже поведение животного мира). Например, такую простую сцену как утопление Дарьи пришлось снимать целую неделю. Естественно, детвора повторяла увиденные в своих играх.
Из воспоминаний Ольги Петровны Глебовой: «Вся жизнь на хуторе Диченском была посвящена только «Тихому Дону». А мы, дети, разыгрывали свой фильм. Я, разумеется, играла Аксинью, носила туда-сюда неподъемные коромысла. С пустыми, правда, ведрами. Был у меня и свой Григорий — белобрысый совершенно, сын Анечки-костюмера. Он скакал на палке, другой палочкой, вроде как шашкой, размахивал…»
Тем временем Оля подошла к тому самому дому, где полтора года прожили Глебовы (пока длились съемки). Казачка Вера, с радостью приняла ее родную. А наутро потянулись хуторяне. Входя в курень, кланялись: «Здорово ночевали, Григорьевна!» Впервые услышав это обращение Ольга, растерялась: какая ж я Григорьевна — я — Петровна! Но следующее: «Как там наш Гриша?» все расставил по своим местам. Для диченцев Петр Петрович Глебов навсегда остался Мелеховым!
Из воспоминаний Ольги Петровны Глебовой: « Выходя на улицу, я, как все местные женщины, накрывала голову белым платком, защищавшим от жары и пыли. Купила в сельпо ярко-красный сарафан в крупный белый горох, казацкие круглые сережки, чувяки из мягкой кожи. И так мне во всем этом было комфортно, так хорошо!
Мы с сестрой Леной обожаем кофточки с басками, цветные платьица с белой прошвой, длинные, с кружевом по подолу.»
Живя на хуторе Оля с удовольствием ходила пасти коров, вместе с внучками Веры. Полола огород, загорала, купалась, смотрела кино в клубе. Единственное, что ее смущало и огорчало, — внешний вид местных парней.
Из воспоминаний Ольги Петровны Глебовой: «Настало время уезжать — беру свой чемодан и… не могу оторвать его от пола. Что там? — спрашиваю. Кавунчики. Арбузы с собственной бахчи для Гриши. И пошло-поехало: кто-то принес шмат сала, завернутый в белую простыночку, кто-то — лук золотой, роскошный; ящик семечек черных жареных, в которые были воткнуты огромные домашние яйца. Последней подошла женщина, у которой я остановилась: А вот тебе гуся. Я взмолилась: Нет, не возьму. Чего я с ним живым буду делать? Она страшно оскорбилась: взяла птицу за шею, унесла. В день отъезда сует кулек — уже жареный гусь, а из его пуха — подушка. В красной наволочке, в цветах…
В Москве на перроне меня встречал папа. Когда я соскочила с подножки — загорелая, с собранными в пучок волосами, казацкими сережками в ушах, — всплеснул руками: «Вот такая ты запросто могла бы сыграть Аксинью!»
Ольга Глебова
Ольга не стала актрисой, и не вышла замуж за казака. Актерскую стезю избрала Елена Петровна Глебова — Заслуженная артистка РФ (1995год).
Ольга Петровна Глебова — удивительно светлый человек. Во многом похожа на отца, унаследовала и его твердый, характер и талант. Лауреат литературной премии Международного фестиваля «Славянские традиции». Человек высокообразованный, в совершенстве владеет английским языком.
Семью Ольга Петровна создала с Народным артистом Российской Федерации Святославом Игоревичем Бэлза, у них родился сын – Федор.
Хотя, правильнее эту великую женщину считать многодетной мамой -преподавательский стаж Ольги Петровны около 40 лет. Работу преподавателя называет вероисповеданием.
Именно вера и желание жить по правде руководили ею, когда, лет двадцать лет назад стала организовывать паломнические поездки со своими детками – учениками созданного ею московского лицея. Приезжали на летние каникулы в Переславль и ежедневно, засучив рукава, трудились в переславских обителях. Это было время возрождения к жизни русских монастырей.
Все по – православному, по – казачьи!
P.S.: Сегодня молодые казаки и казачки Дона возвращаются к традициям нашего народа. Носить национальную одежду стало модным. Ощущается жажда вести себя, согласно культуре и традициям Казачьего народа.
В Ростове на набережной, каждую субботу собирается молодежь. Свои посиделки они называют – «Вечерки». Время проводят с пользой и весело, с самоваром и выпечкой, без спиртного. Знакомятся. А если кому требуется помощь – оказывают ее.
Молодые взяли на себя инициативу. Есть надежда, что это здоровое течение пойдет по всем станицам.
Дон пробудится! Как сказал Герой нашего времени казак Алексей Мозговой:
«Зашумит Дон-Батюшка,
Всколыхнётся волнами!
Заиграй соловушка,
С казаками вольными!»
«Я не политик и не хочу выступать судьей ни нынешнему, ни прошлому режимам, но меня беспокоят нигилизм и нетерпимость: большевики отрицали всю дореволюционную жизнь, демократы — всю доперестроечную. Неужели они не понимают, что за отвергаемой историей стоят людские судьбы?
Те, кто перечеркивает прошлое, насаждает ненависть к нему, подкладывают динамит под будущее.
Да, сегодня у нас вроде больше свободы.
Но при этом большинство населения страны впало в унизительную нищету.
Неужто и впрямь судьба у нас такая — сплошные крайности: если свобода — то анархия и беспредел, если капитализм — то непременно дикий, от которого люди шарахаются…»
Петр Петрович Глебов
«Мы — русские, мы ничего плохого не сделали и будем жить в России» — таков был однозначный ответ потомственной дворянки Марии Александровны Глебовой (урожденной Михалковой), многочисленным эмигрирующим родственникам, призывающим и ее покинуть Отечество.
В большинстве своем те, кто уехали — избежали репрессий и остались живы, многие даже неплохо устроились. Хотя душа у эмигрантов всегда болела и болит по родной земле.
Участь же тех, кто остался, была определена: аресты, лагеря, расстрелы… Иные прошли по два этапа!
Жизнь каждого русского искромсалась на два кровавых полотна: до 1917 и после…
… Миллионы безвинных судеб опалены пламенем революции. Брат шел на брата…
Сокрушались кости, светлели души… Ад на земле… И не было сил кричать…
Вся Россия – кровоточащая рана Христа… Ако агнец заклан Русский Царь и вся венценосная семья Романовых.
Каким чудом удалось выжить Марии Александровне? Помогла ли ее мудрость и чистое сердце? Возможно, ее спасло то, что она являлась матерью пятерых детей и имела особое заступление Божией Матери (поскольку сама она с детства осталась круглой сиротой)…
О непокоренной, несгибаемой личности Марии Александровны Глебовой, талантливой, заботливой матери, сумевшей в нечеловеческих условиях воспитать пятерых прекрасных сыновей
писали ее современники. Может быть, там есть ответ? Читаем в «Записках уцелевшего»…
Из воспоминаний князя Сергея Михайловича Голицына: «Марица, или тетя Марица, как многие, и я, в том числе, ее называли, была ослепительно красива, величественна, напоминала императрицу Александру Федоровну, характером обладала веселым, очаровывала всех, кто с ней знакомился…»
Мария Михалкова-Кристи
Уцелевший (автор мемуаров) – родственник Глебовых, князь Сергей Михайлович Голицын (1909—1989). О нем в Википедии: «советский писатель, мемуарист, инженер-топограф, военный строитель, участник ВОВ, внук московского губернатора В.М. Голицына.»
Князь и советский писатель — довольно непривычное, нелепое сочетание, тем не менее – факт. Свой труд Сергей Михайлович писал десять долгих лет.
Цитата из книги «Записки уцелевшего» – как иллюстрация того времени:
«Подвожу итоги: двенадцать моих родственников погибло, из них на войне только один — Валерий Перцов, четверо из лагерей вернулись. Этот скорбный список я мог бы продолжать и продолжать. О страшных судьбах более дальних родственников и некоторых знакомых рассказывается в этих записках, а о скольких погибших я знаю, но не упоминаю.»
Сам князь был арестован в 1929 году, но через одиннадцать дней отпущен. Следователь посоветовал ему уехать подальше от Москвы.
Князь Сергей Петрович Раевский отбывал свой срок до сорокового года в одном из самых страшных воркутинских лагерей. Весть о своей реабилитации и реабилитации супруги княжны Елены Юрьевны Урусовой получил только в 90-х г.г. Именно тогда он и узнал, что жена его проходила по так называемому «кремлевскому делу» и погибла в лагерях.
В своей книге мемуаров «Пять веков Раевских»Сергей Петрович тепло и с любовью пишет о Марии Глебовой, называя ее: «кузина Марица».
Из воспоминаний князя Сергея Петровича Раевского
«Среди моих ближайших родственников Михалковы и Глебовы занимают особое место. С одной стороны, с этими двумя семействами у нас почти нет родственных связей. Вместе с тем, они оказались нам родными и близкими…
Когда Мария Александровна начала выезжать в свет, восхищая всех своей красотой и добрым, ласковым обращением, то в обществе говорили: «Марица у нас одна. Не может быть на свете другой Марицы»…
Ах, как давно это было…
Революция застала ее в тридцать четыре года. А в тридцать девять она овдовела (в 1922 году от тифа скончался ее супруг, милейшей души человек, предводитель каширского дворянства, известный коннозаводчик Петр Владимирович Глебов).
В родовом имении Глебовых была открыта коммуна-интернат, куда свезли беспризорников всего Московского уезда. Барыню из главного здания выгнали во флигелек.
«Из большого дома им разрешили взять только мебель из спальни и детской комнаты, портреты в рамах, в основном фотографии, несколько картин. Марии Александровне удалось взять несколько ценных гравюр. Ценных женских украшений было много, но это все сгинуло в государственных сейфах, а то, что осталось – пустяки, не представляющие большой ценности» — вспоминает Перфельева-Кристи.
Позже, коммуну закрыли. В бывшем имении Глебовых был организован дом отдыха для руководителей партии и правительства. Мария Александровна с детьми вынуждены были покинуть и флигелек…
Глебовы потеряли все: московский дом, конный завод и все имения…
Барыня спала на сенном матрасе и без всякого юмора говорила:
«Какая прелесть! Гораздо лучше, чем было у меня в спальне».
За провиантом приходилось ходить пять километров до станции Жаворонки. Но она не жаловалась. Не было ни злобы, ни ненависти… Такою была Марица.
Из воспоминаний Петра Петровича Глебова о самых первых двух безмятежных и счастливых годах своей земной жизни: «Помню уют нашего дома, милую семью и этих птиц, которых разводил отец, заядлый охотник… Внизу у нас была детская комната. Также там находился вольер с деревьями, кустарником, там жили наши райские птицы — снегири, щеглы, синицы. Сойка была, которая повсюду летала и засовывала всем в ботинки орешки.»
После крушения монархии о ботинках остались лишь воспоминания…
«С весны до поздней осени не носили никакой обуви, мы были бедными, плохо одетыми… » — из воспоминаний Петра Петровича Глебова после 1917-го года.
Средства на жизнь большой семьи добывались случайными заработками Марицы и ее старших сыновей. Выручала и продажа оставшиеся драгоценностей, картин и гравюр, которые удалось вывезти из имения.
Крепкая, подвижная, огромной силы воли женщина никогда не падала духом, даже в самые тяжелые моменты, и учила этому своих мальчиков.
«Думаю, в то время и родился во мне настоящий охотник. Это ремесло я с детства воспринимал всерьез. Охота не была забавой, а средством выжить…» — вспоминает Петр Глебов.
По воскресениям в Жаворонках часто видели милого худенького подростка в простенькой, залатанной, но чистенькой одежде, в руках его были клетки с черными дроздами.
«Мама старалась привить нам вкус к литературе, очень много читала нам вслух. Всю классику перечитала. Помню, как папа читал нам на берегу реки книгу «Князь Серебряный».
А мы были шаловливые, нам бы все куда-нибудь бежать – в лес по ягоды, или белок искать…» — из воспоминаний Петра Глебова.
Старшие сыновья встали на ноги и во многом преуспели. Хотя один из них был репрессирован. Сергей Владимирович Кристи — 1905 г. рожд. (сын Марицы от первого брака), в 1926 был в заключении, а после сослан в Архангельск… Воронеж… Лишь перед войной вернулся в Москву.
Младший из детей Кристи – Григорий Владимирович, окончивший Московский строительный техникум, сперва успешно работал на стройках первой пятилетки. Перед войной стал ведущим режиссером Оперного театра им. К.С.Станиславского, педагогом, ближайшим сотрудником великого режиссера. И сама Мария Александровна была дружна с Константином Сергеевичем. Он ценил ее ум, темперамент и энергию.
Ее сыновья Глебовы, повзрослев, тоже служили искусству; Федор был прекрасным художником-пейзажистом, а Петр известен как актер кино.
Мария Александровна была награждена медалью «Материнство» (учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 года). Она часто шутила, говоря о себе:
«Я – тетка Гимна Советского Союза и мать «Тихого Дона». Мария Александровна — родная тетя поэта Сергея Михалкова, двоюродная бабушка Андрона Михалкова-Кончаловского и Никиты Михалкова. Первые стихи Сергея были написаны в ее доме. И именно его тетя через знакомых передала несколько стихотворений редактору «Известий» Н.И.Бухарину.
«Когда они были напечатаны в газете, вся Москва их декламировала, все радовались, что появился новый, молодой, талантливый поэт» — из воспоминаний князя Голицина.
Она и в старости отличалась ослепительной красотой, величием, веселостью, все обращали на нее внимание. Была она чересчур деятельна, все выдумывала какие-то «мероприятия», вроде домашних спектаклей, шарад, многолюдных поездок, цыганских концертов т.д. Сыновья, обожавшие ее, изредка говорили ей:
— Мать, а мать, ведь седьмой десяток пошел, что ты опять затеяла?
А несколько лет спустя они ее продолжали предостерегать:
— Мать, а мать, куда ты опять несешься? Ведь восьмой десяток пошел…
В 1962 г. отмечался столетний юбилей со дня рождения художника Нестерова. Большой зал Дома литераторов был битком набит. Тетя Марица опоздала. Я ее увидел, когда она спускалась по проходу, статная, величественная, как королева, с палантином на плечах. Все места были заняты, но она шла уверенно, она знала — ей уступят. И там, и сям мужчины вскакивали, предлагая ей сесть…
Она скончалась восьмидесяти с чем-то лет. Ее отпевали у Ильи Обыденного. Народу было множество, родные, многочисленные друзья…
Тетю Марицу повезли хоронить в Назарьево – подмосковное родовое имение Михалковых на станции Жаворонки. Огромная толпа местных жителей – потомков Михалковских крепостных собрались проводить в путь свою бывшую барыню…» (Из воспоминаний князя Сергея Михайловича Голицына).
Петру Петровичу было восемь лет, когда однажды, устав от работы на огороде, он отошел испить воды и услышал, как няня сказала его маме:
— Мария Александровна, вы устали. Отдохните!
— Милая Машуха, поведение в жизни и отношение к работе родителей есть основа родительского авторитета. А то, что прививается детям в их первую пору жизни, остается прочным и надежным до конца их дней.
Князь Голицин о Марии Александровне: «Она вырастила сыновей молодцами, они были обязаны прежде всего своей матери тем, что стали порядочными людьми…»
Немало легендарных личностей на Руси, подобных Марии Глебовой (из всех сословий), породило это страшное время… Церковь Русская просияла сонмом Новомучеников.
России предстояло умыться кровью в ходе революционного эксперимента, проведенного с планетарным размахом. Отечество наше стало одним большим концлагерем, где нередко еще вчера верующие друзья или соседи стали палачами и предателями. Да как же это все могло произойти в православной стране?!
А что же мы? Все ли правильно делаем мы сегодня? Замечаем ли мы собственные трагедии? Анализируем ли мы ошибки свои и пращуров?
Если у исторического явления имеются глубокие корни и причины и они не осознаны и не устранены, явление это обречено на повторение.
Юлия Воинова-Жунич,
член Российского Творческого Союза работников культуры,
член Конгресса Литераторов Украины, член Союза журналистов Украины