«Меня неоднократно спрашивали: «Владимир Петрович, да как же вы играли этого полицая?» Люди, не попавшие даже в луч христианства, не понимают главного: человек, упав, поднимается и возвращается к Богу. Несомненно, Господь примет его в селения Свои, коли он так закончил жизнь».
Народный артист РСФС Владимир Петрович Заманский

Роль раскаявшегося полицая в фильме режиссера Алексея Германа «Проверка на дорогах» мечтал сыграть Владимир Высоцкий. Но режиссер искал другой типаж – «раненный в сердце». Именно таким был Владимир Петрович Заманский — сирота, опаленный войной, герой Великой Отечественной (16-летним участвовал в наступлениях на Белорусском фронте, горел в танке, спас командира, был награжден медалью «За отвагу»)…
В 24 года был репрессирован и получил 9 лет лагерей.
Человек непростой судьбы, с ясными, добрыми, выразительными глазами, в глубине которых можно было утонуть… Худсовет не утвердил Заманского на роль, именно из-за глаз, слишком много трагизма было в них. Актер был похож на тысячи других простых русских мужиков – работяг, хлебнувших горя.

Из воспоминаний режиссера Алексея Германа: «Владика (так в то время чаще всего называли Владимира), худсовет не утвердил категорически. Я на свою смелость взялся его снимать. А не утвердили, потому что что-то в его глазах было не совсем то, что требовалось художественному совету.

Смысл фильма «Проверка на дорогах» — защитить простого русского мужика на войне. Тогда про генералов, про адмиралов, про разжалованье, про все было. А нам надо было защитить простого русского мужика. Нужно было лицо простое, нормальное, которое ты встретишь повсюду. Он тогда был совершенно неизвестен, и с ним пройти кусочек жизни. И объяснить, как несправедливо общество и власть именно к этой категории людей. По официальным данным, в стране было десять миллионов пленных. После войны, когда эти десять миллионов вернулись в Россию, они все были отправлены в ГУЛАГ. Там они провели десять лет в лучшем случае. Конечно, все это затронуло их семьи, отцов, матерей, жен, детей. Считается, что все они были вскоре реабилитированы, но в действительности это произошло только в 1989 году. А до этого они рассматривались как государственные преступники, изменники, хотя и были освобождены. Было много русских не только в армии Власова, но также в подразделениях немецкой армии. Каждая дивизия имела русский батальон в своем составе. В них насчитывалось около двух миллионов человек. Их держали в лагерях по двадцать пять лет. Большинство этих людей не были мерзавцами или предателями, а были просто несчастными заключенными. В свое время нам показалось, что в фильме можно поднять эту проблему».

Уникальность фильма и роли его главного героя Александра Лазарева состоит в том, что в советском кино это первая, довольно смелая попытка реабилитации тех русских, которые попали в плен к фашистам. Но в свет картина вышла спустя пятнадцать долгих лет — в 1986 году. Причиной запрета стала показанная в фильме жалость к людям, сдавшимся в плен. Показ картины на худсовете был провальным. Режиссера обвинили в дегероизации самой идеи партизанского движения. Главный конфликт был назван фальшивым, а сам Алексей Герман уличён в незнании реалий партизанской жизни. Председатель Госкино СССР Алексей Романов усмотрел в фильме нападки на лучшие образцы советского искусства, посвящённого Великой Отечественной войне, приложил все усилия, чтобы фильм не дошел до зрителя.

Среди тех, кто принял картину, был Герой Советского Союза, генерал-майор в отставке А. Сабуров. Он писал худсовету киностудии «Ленфильм»: «Режиссёр А. Герман не обманул мои надежды. Я увидел серьёзную картину о первых труднейших днях становления партизанского движения. Поверьте мне, как бывшему командиру партизанского соединения, что мы не сразу стали теми, кем нас узнали по сводкам Совинформбюро. Вначале было много разрозненных мелких отрядов и „отрядиков“, некоторые из них позже распались или погибли, а другие окрепли, обросли людьми и стали цементироваться в большие и грозные боевые единицы. А первые дни, месяцы войны изобиловали трагическими эпизодами, столь достоверно показанными в фильме (бегство населения от карателей, сожжённые деревни, мучительные раздумья партизанских командиров)…»

Положительный, благодарный отзыв написал и полковник К. Карицкий, Герой Советского Союза, бывший командующий 5-й Ленинградской партизанской бригадой. Картина понравилась Григорию Козинцеву и Георгию Товстоногову. Сергей Герасимов отозвался о фильме: «Это шедевр, здесь нельзя трогать ни метра».

По совету Александра Штейна фильм показали Константину Симонову. Писатель сказал: «Очень хорошая картина, принципиально важно её выпустить».

Экранизируя повесть своего отца Юрия Павловича Германа – «Операция «С Новым годом», Алексей Юрьевич пытался создать максимально достоверное документальное произведение. Поэтому перед съемками каждого нового эпизода он просматривал тонны архивных материалов и хроник, хранящихся в Госфильмофонде. А консультантом на картине был Герой Советского Союза Владимир Иванович Никифоров – один из главных участников описанных событий.

На начальном этапе сам писатель перерабатывал повесть в киносценарий, но подорванное здоровье не позволило ему довести дело до конца. Юрий Павлович предложил завершить работу известному сценаристу Эдуарду Яковлевичу Володарскогому. В итоге, сценарий имел мало сходства с первоначальным текстом повести.

Из воспоминаний Алексея Германа: «Книжка плохая, отец меня от неё отговаривал. «Операцию „С Новым годом“» он не любил. Уже написав её, он выяснил, что сведения, которыми пользовался в момент работы, были неполны. Он не знал про одного из самых главных исполнителей операции. Это был Владимир Иванович Никифоров, Герой Советского Союза, необыкновенного достоинства, скромности, мужества, благородства человек с трудной судьбой. Он и стал консультантом в картине.
Во время войны его забрасывали в тыл к власовцам. И он вел среди них агитацию: «Возвращайтесь к своим. У вас есть шанс кровью искупить предательство. Советская власть гарантирует вам прощение». Доверившись этим обещаниям, люди возвращались в Красную армию, честно воевали, многие до Берлина дошли, ордена получили. А после войны их начали сажать. И тогда Никифоров пошел на прием к Жданову: мол, как же так? Жданов его выслушал, сказал: «Свободен». Через несколько минут прямо там, в коридоре Смольного, Никифорова арестовали. И он на десять лет отправился в места, где отбывали срок те, кто ему поверил. Он мне много, подробно и без всякого сюсюканья рассказывал об этих людях. Вот о них мы и сняли нашу картину.

Объяснять, за что запретили «Проверку», бессмысленно. Потому что ее запретили за все. За все! За Ролана Быкова. За то, что он в тазике стоит. За «абстрактный гуманизм». За жалость к людям, в жестоких, чудовищных обстоятельствах проявившим слабость и сдавшимся в плен. Вы знаете, когда были реабилитированы военнопленные, когда с них сняли судимость? Лишь в 89-м году. Я сейчас не говорю про власовцев. Кстати, герой моей картины власовцем не был. Он был из другого подразделения. При каждой немецкой воинской части, располагавшейся на оккупированной территории, имелась вспомогательная команда, состоявшая из русских или украинцев. Там хватало подонков, но были и прекрасные люди, которые не выдержали голода, пошли на службу к немцам, но искали любую возможность вернуться к своим.
Мы долго пытались пробить картину, писали письма наверх…

Корр.: Вы верили, что там, наверху, можно до кого-то достучаться?

Алексей Герман: Да, да, мы верили, что можно достучаться. И верили не только мы. Товстоногов, Хейфиц, Козинцев, Симонов написали письмо в Политбюро в мою защиту. Благодаря этим письмам я выжил как режиссер. Ведь лечь на полку тогда было не так-то просто. Это была, можно сказать, вершина карьеры того несчастного, кто попал к ним в лапы. Это была вершина карьеры, а не ее низ. Потому что в принципе на полку клали очень неохотно. Если ты был незаметный человек, то вызывали какого-нибудь режиссера, передавали ему твою картину, и на пару с подонком-редактором он с помощью ножниц делал из нее все, что надо. Получалось какое-то дикое крошево. А тут из-за этих писем мы добрались до Суслова. Удостоились и выступления секретаря ЦК Демичева, который на Всесоюзном идеологическом совещании понес «Проверку…», говорил, что она сделана в пику «Освобождению» Юрия Озерова. И закончил так: «Вы эту картину в прокате не увидели и не увидите». И нас торжественно положили на полку».

На экран картина вышла в 1985 году уже под названием «Проверка на дорогах». Алексей Герман говорил в интервью киноведу А. Липкову: «Эта картина — дань нашей любви к людям, о которых мы взялись рассказать, наша признательность их подвигу, наш им памятник. Это наша любовь к России, наша вера и понимание того, что страну эту завоевать нельзя; какие бы орды на неё ни обрушились, всё равно не им быть хозяевами этой земли. И ещё, как говорит старая мудрость, не стоит село без праведника. У нас такой праведник есть — Иван Егорович Локотков. Он, конечно, всякий, не безгрешный, земной и всё же в финале вырастает до фигуры большого человеческого масштаба».

Роль в фильме «Проверка на дорогах» Владимир Петрович Заманский считает своей лучшей и самой любимой из всех работ в кино. «Проверка» — самая дорогая для меня, а роль в ней — самая любимая. В фильме — правда жизни и в бытовых деталях, и, самое главное, в философских и нравственных позициях героев. Почему, например, герой Анатолия Солоницына, майор Петушков, не верит моему герою, добровольно пришедшему в партизанский отряд с покаянием? Потому что у Петушкова погиб сын — он, как герой, повёл на таран свой самолёт. Боль утраты сжигает Петушкова, он заряжён ненавистью ко всем немцам сразу. И к моему герою тоже. Иное отношение к этому же человеку у командира отряда, которого сыграл Ролан Быков. Душа его мудрее, она в состоянии отделить добро от зла во всяком человеке. Правильно писали, что в герое Быкова много от толстовского капитана Тушина. В тех эпизодах, где происходит столкновение командира отряда и Петушкова, Солоницын и Быков создают такое мощное эмоциональное поле, что волнение не может не передаться зрителю. Фильм, я думаю, получился потому, что всем главным героям дано было сыграть серьёзную, психологически достоверную драму. А у моего героя финал трагический»

Владимир Петрович Заманский.

В фильмографии актера около 80-ти ролей. Великие режиссеры, такие как: Андрей Тарковский, Станислав Ростоцкий, Олег Ефремов, Александр Алов, Юрий Кара, Владимир Наумов, Александр Сакуров, Юрий Озеров – считали большой честью работу Заманского в своих картинах.
Вот что отметил о работе Владимира Заманского кинорежиссёр, сценарист, актёр, продюсер, народный артист СССР Владимир Наумов: «В нем все время есть второй план. Он обогащает роль своим присутствием. В этом внутреннем покое – то, что мы с Аловым называли внутренняя тишина. Он мог просто сидеть – а на него интересно смотреть. Молчать, а жить внутренней пульсацией».

Владимир Петрович Заманский: «Только в этой роли я смог как актер высказать свою сокровенную мысль… В том, что мне удалось показать такое глубокое покаяние и искупление, большая заслуга и моих партнеров по фильму, и режиссера, которому эти идеи были так же дороги. Картина сделана очень крепко, в ней снимались замечательные актеры… Поэтому неверующий зритель тоже смотрит ее, не отрываясь, но он не видит за увлекательным сюжетом христианского смысла»

В 1988 году создатели фильма — режиссер Алексей Герман, сценарист Эдуард Володарский, художник-постановщик Валерий Юркевич, звукорежиссер Тигран Силаев (посмертно) и актер Владимир Заманский — стали лауреатами Государственной премии СССР. Картина была отмечена премиями различных кинофестивалей. Владимиру Петровичу присвоили звание Народного артиста республики. Приз «За лучшую роль» на XV МКФ фильмов в Свободе и Революции в Сопоте, Югославия (1986).

Владимир Заманский стал воплощением героя целой эпохи на телеэкране – сильный, волевой, талантливый…

А в обычной жизни…

В 1998 году Владимир Заманский вместе с женой Натальей Климовой, Снежной королевой из одноименного фильма, уехал от столичного шума в Муром. Когда-то одна из самых красивых пар Москвы, они ведут уединенный, даже затворнический образ жизни – практические не общаются с журналистами.

Наталья Климова и Владимир Заманский когда-то считались одной из самых красивых пар Москвы. Она – блистательная актриса, звезда легендарного театра «Современник». Все помнят ее Снежную королеву в одноименном фильме-сказке. Ее красота поражала: синие глаза, казавшиеся бездонными, золотые волосы, точеная фигура. После этого она снялась еще в нескольких картинах, в том числе «Гиперболоид инженера Гарина», и… пропала.

Он – талантливый актер и режиссер, известный по фильмам «Вечный зов» и «Проверка на дорогах». Их счастливая жизнь изменилась в одночасье. Врачи обнаружили у Натальи Ивановны тяжелую форму туберкулеза – болезнь лимфы крови. Необходимо было сделать ряд сложных операций. Климова несколько раз брала больничный, уверенная, что в родном «Современнике» войдут в ее тяжелое положение. Каково же было изумление актрисы, когда после нескольких месяцев, проведенных в больнице, она вернулась в театр и узнала, что ее вычеркнули из состава труппы, что больше в ней не нуждаются! Однажды она призналась – именно предательство коллег подтолкнуло ее уехать из Москвы и поселиться в Муроме.

Наталья Ивановна тщательно охраняет свою жизнь от прессы. Она, как и ее супруг, крайне редко дает интервью, не любит повышенного внимания к своей персоне. Говорит: всё это от лукавого. Мы позвонили ей по телефону.

– К Наталье Ивановне и Владимиру Петровичу в нашем городе относятся с большим уважением, – говорит Татьяна Пенская, та самая подруга, о которой рассказывала Климова. – Насколько я знаю, к ним ходит женщина из соцзащиты. Если нужны продукты – принесут. Если с деньгами проблема – тоже помогут. Хотя, если честно, общаться с Натальей Ивановной нелегко. Даже мне, ее ближайшей подруге.

С Владимиром Заманским Татьяна познакомилась около десяти лет назад. Знаменитый актер и режиссер приехал в Муром вместе со своим другом Виктором Рожковым снимать фильм о святых Петре и Февронии. Пенская пригласила московских звезд в свою программу, которую она вела на местном телевидении. Тот визит навсегда останется в ее памяти…

– Заманский и Рожков приехали, чтобы рассказать о своем новом фильме, но, перед тем как начать разговор, они перекрестили студию, меня и вообще всех, кто был поблизости. Признаться, меня немного озадачило его поведение, – вспоминает Пенская.

По словам Татьяны, уже в те годы Заманский был серьезно болен. Его часто мучили страшные головные боли, от которых он буквально сходил с ума.

Причина болезни этого прекрасного актера — в прошлом. В Великую Отечественную войну Владимир Петрович горел в танке, спас командира. Но в 1950-х годах его незаконно репрессировали, отправили в лагеря, потом на строительство высотных зданий. За выполнение опасных для жизни работ срок ему сократили.

– Если не ошибаюсь, он на войне был ранен, ему сделали трепанацию черепа, поместили пластину. Страшная хворь изматывала его и отнимала все силы. Врачи не знали, как ему помочь. Тогда он, видимо, и решил искать помощи у Бога, – говорит Татьяна.

После молитв перед святыми иконами режиссер действительно чувствовал себя лучше. Заманский и его жена воспринимали это как благословение небес.

– Наталья Ивановна одно время полагала, что болезнь Владимира Петровича – это кара за грехи молодости, разгульную жизнь, – продолжает Татьяна. – Она и сейчас в этом уверена и чуть что – сразу идет в церковь.

Позже Пенская узнала, что именно в тот визит Заманский и присмотрел небольшой двухэтажный деревянный дом на берегу Оки. Особенно режиссеру понравилось, что особнячок находится в нескольких шагах от одного из главных соборов Мурома – Николо-Набережной церкви. Вскоре Владимир Петрович и Наталья Ивановна переехали в этот дом.

– Они поселились в бывшем купеческом особняке, – рассказывает Пенская. – В нем несколько маленьких комнат. Дом этот очень старый, но там есть все условия для жизни – электричество, канализация, газ.

Заманский и Климова не кичатся своим звездным прошлым. Держатся тихо и приветливо. Соседи и не подозревали, что рядом с ними живут знаменитые актеры.

– Они живут скромно, но не бедствуют, – рассказывает Пенская. – Владимир Петрович получает прибавку к пенсии как реабилитированный. Квартиру в Москве, насколько я знаю, они так и не продали. Наталья Ивановна, когда есть такая возможность, навещает в столице друзей и дальних родственников. Но случается это редко. Заманского все чаще стали мучить страшные приступы головной боли.Три года назад в Муром приехали представители администрации президента, чтобы вручить Владимиру Заманскому орден Почета. Предполагалось, что сначала чиновники встретятся с режиссером у него дома, а потом устроят банкет в его честь. Но вышло по-другому.

– Мы уже тогда близко дружили с Натальей Ивановной, и она пригласила меня на награждение, – вспоминает Пенская. – Было заметно, что Владимир Петрович очень волнуется: давно он не принимал таких высоких гостей. Вскоре подъехала машина с визитерами из Москвы, те вышли и направились к Заманскому. Но не успели они и пару слов произнести, как у Владимира Петровича начался приступ. Смотреть, как он мучается, было страшно. Скорая подъехала через несколько минут, но еще очень долго врачи не могли оказать помощь знаменитому режиссеру.

– Наталья Ивановна сначала не хотела подпускать медиков к мужу, – вспоминает Татьяна. – Это был просто кошмар какой-то! Врачам пришлось просто воевать с ней. Потом как-то удалось незаметно для нее сделать Владимиру Петровичу обезболивающий укол. Что тут началось! Она возмущалась, кричала, что это всё глупости. Говорила, что надо было просто Богу помолиться, и у мужа бы приступ прошел.

Год спустя на Климову и Заманского свалилось новое несчастье. Разъяренные соседи начали требовать у пары отдать им землю, на которой супруги еще 10 лет назад разбили огород. Началось судебное разбирательство, которое длится уже два года.

– Этой тяжбе не видно ни конца ни края, – сетует Татьяна. – Городская администрация заняла позицию Климовой и помогает ей: нашла толкового юриста, который ведет это дело.

– Когда Владимир Петрович покупал дом, он считал, что к нему полагается и участок. Прежняя хозяйка просто сказала, показав на огород: «А вот здесь вы можете выращивать овощи или посадить цветы», – объясняет Татьяна. – Но около семи лет назад было принято решение, что на каждый кусок земли надо получать кадастровый номер. И когда Наталья Ивановна стала заниматься их регистрацией, выяснилось, что земля, где она выращивает картошку, принадлежит соседям.

Сначала Климова хотела решить дело полюбовно и предложила этим людям приличную сумму за участок. Но те категорически отказались.

– Они хотят решить дело только по суду, – говорит Пенская. – Но пока дело идет не в их пользу. Недавно Климова отсудила у них дорожки рядом с домом. Сейчас территория вокруг дома представляет собой причудливую форму: стоит неправильно ногу поставить – и окажешься на соседской земле.

Но вот парадокс: несмотря на суд и тяжелую болезнь мужа, Наталье Ивановне удается оставаться такой же красавицей. Кажется, время не властно над ней. У нее все те же густые золотистые волосы, правда, уже тронутые сединой, прямая спина, стройная фигура. И глаза все такие же ярко-синие с поволокой. Как у настоящей Снежной королевы.

Юлия Воинова-Жунич